Два аргумента в пользу постановки вопроса о сущности нравственного

Понятию морального субъективного права присуще довольно много достоинств.

Вместе с тем, несмотря на все продемонстрированные выше достоинства понятия морального субъективного права, и его следует подвергнуть таким же прямым и конкретным вопросам, которым были подвергнуты все иные рассмотренные в нашей работе понятия прав субъекта.

Наличие этого права обусловлено тем, что только такое отношение может быть признано нравственно правильным, обоснованным и, что не менее важно, оправданным, исключающим возможность упрека в наш адрес. Именно об этом гласит «золотое» правило вежливости: «поступай с другими так, как хочешь чтобы поступали с тобой». Просто в этом случае мы применяем его не в общепринятом универсальном виде, а в более узкой, частной его интерпретации, причем, такой, в которой оно обращено не к другим, а к субъекту его употребления: «относись к себе также критично, как относишься к другим».

Поскольку уже многое было сказано выше, то относительно предлагаемого в нашей работе понятия морального субъективного права остается невыясненным всего один вопрос: «В чем именно состоит нравственная точка зрения, которая лежит в основе данного понятия»? Без ответа на этот вопрос у понятия прав субъекта  будет некоторая недосказанность. И, хотя в практическом отношении суть понятия субъективного права очевидна, с научной точки зрения этот момент всё равно заслуживает внимания.

Отвечая на этот вопрос следует привести одно важное обстоятельство. В настоящее время в нашей стране все юридически закрепленные субъективные права действительно являются нравственно обоснованными. Но что будет в будущем?  Не получится ли так, что юридически закрепленные права перестанут быть нравственно обоснованными или даже станут закреплять в законе право на грех?

Опасения такого рода небеспочвенны. Темные силы, пытающиеся получить власть над человечеством, не дремлют, и дело дошло до того, что в некоторых странах Северной Америки и Западной Европы право на грех уже провозглашено, причем, не только на уровне средств массовой информации, но и закреплено юридически.

Здесь мы имеем в виду юридически закрепленные право на самоубийство, а также права на содомию, на демонстрацию и пропаганду нетрадиционной сексуальности, которые уже привели к существенному нарушению прав большинства граждан этих государств.

Таким образом и с этой точки зрения мы вновь возвращаемся к необходимости получения ответа на вопрос о том, в чем состоит сущность нравственного критерия, лежащего в основе морального и идеального юридического права субъекта на что‑либо.